Игнат брел по глухой, заснеженной дороге. Утром пурга присмирела, но к вечеру разошлась с новой силой, разбросав в воздухе жемчужные бусины-хлопья. Любка наблюдала за ним в окно. Молча, прислонив ладонь к замерзшему стеклу и не отводя печальных, подернутых слезной поволокой глаз.