Комментировать

***
Облиты огненными красками
Деревья осенью в лесу.
Их разноцветье, словно сказку, я
В мой тихий дом в душе несу,

Дивуясь, как сквозь птичье пение
И листопада звонкий свист
Летит с небес стихотворение
Шальным дождем на белый лист.

***
Любуюсь безоблачным небом,
Мечтаю постичь его суть.
О, взмыть в высь бескрайнюю мне бы,
Удачу всей грудью вдохнуть.

Ни тучки шальной, ни дождинки
В сплошной синеве не сыскать,                                 
Ни облачной грустной сединки –         
Лишь теплых лучей благодать.

Простор милым солнцем ласкает
Миры и людей, и планет.
А возраста небо не знает:
У юности возраста нет.

***
Как нелегко дается красота!
Она порой страданием дается...
Лес разноцветьем вспыхнул неспроста:
Вдруг осень от уныния проснется?
Вдруг чью-то душу озарят весной
Деревья в цветовой осенней гамме?

...А лес рыдает перед злой зимой
Кроваво-золотистыми слезами.

***
Мы в чем-то сильно обеднели,
Утратив золото души,
Хоть с нами прежние метели,
Удачи, беды, виражи.

Все так же осень дивной сказкой
Приходит в мой сосновый лес,
И так же летом мир обласкан                
Спокойной синевой небес.

Еще в цене мужская дружба,
Есть доброта, и есть любовь,
Но все так зыбко и натужно,
Что застывает в жилах кровь.

***
Проходит летний зной, и в августе
Вновь покидают сердце радости.
Все гуще ночь и темнота,
Все ближе грязь и пустота.

В моем саду ольха зеленая,
Еще в тепло и свет влюбленная,
Предощущает листопад,
Голь до весны и боль утрат...

***
Фонарный свет в торжественной тиши
С дождем пролился на дорожки сада,
На сотни лип и дремлющих машин,
На первую осеннюю прохладу.
Я благодатней ночи не искал.
Душа в ненастный час полна покоя.
И окна дома множеством зеркал
Мне освещают путь к твоим покоям.

*  *  *
Бесформенный воздух... Он может быть разным:
В тугом красном шаре он круглый и красный,
Под куполом неба – загадочно-синий,
Безмерно горячий – в далекой пустыне.

Как куб он в коробке и в комнате нашей,             
Душистый – на кухне над супом и кашей,       
Зловонный – на каждой убогой помойке,
Зеленый – под хвоей, пахучий – на стройке.

Бесформенный воздух... Он пуст и беспечен.
Всегда обтекаемы воздуха речи.
И люди вокруг, к сожалению, тоже
На воздух бесформенный часто похожи.

ПОД ДОЖДЕМ
На пустыре дождинки так строги!
От них не скрыться. Но есть ты со мною.
И мне плевать, что не видать ни зги
За этой нудной сетью дождевою.

Стою в кольце твоих горячих рук.
Простуженный, но от любви богатый.
А серый дождь почудился мне вдруг
Цветным потоком жемчуга и злата.

***
Движенье – жизнь. И мы кружим,
Стремясь за хвост поймать удачу.
Кто преуспеет, будет жить,
А кто отстанет, тот иначе...

Мелькают лица-конфетти,
Локтями отодвинут слабый.
И не к лицу сказать «прости»,
И посочувствовать хотя бы.

Раскалены дороги все
От шин, горячих словно грелка.
И отдыхает в колесе
Едва крутящаяся белка.

НА КРЫШЕ                                                                       
Люблю по крыше дома погулять.
Здесь солнце желтизной смелее брызжет,
Здесь до небес почти рукой подать,
Хоть и хлопот на скате выше крыши.

Гуляю между небом и землей,
Как будто наверху я не землянин...         
То взор мой умиляет мир земной,
То облака в небесном океане.

И верит сердце, что в один из дней,
Любуясь бытием с покатой крыши,
Я словно в отдаленном детском сне
Приветливого Карлсона увижу.

ПРОШУ ТЕБЯ
Я прошу тебя: остынь во мне,
Выпорхни из сердца, как из клетки.
Пусть мой сон горячий, тяжкий, редкий
Растворится в круговерти дней.                                  

Остываешь... Но проходят дни –
Воскресаешь будто бы из пепла.
Чтобы сердце мучилось и слепло,
Пламени безумному сродни...

БОЛЬ ПРИРОДЫ
Природа может сильно плакать
То монотонною капелью,
То неустанными дождями,
То разухабистой метелью.

Природа может возмущаться
Обильным градом под ногами,
Вселенской молнией и громом,
Землетрясением, цунами.

Хотя душа ее прекрасна,
Природа может мстить порою,
Ведь досаждает век от века
Ей человек с натурой злою.

И оттого природе больно,
И оттого она страдает,
И нам во время злой стихии
Как будто боль свою внушает.

***
Лязг вагонов. Незнакомый город.
Вечереет. Призрачен уют.
На вокзале шум толпы и холод.
Я скиталец, и меня не ждут.

Где ты, незнакомка дорогая?
Трепетной надеждой дышит грудь.
Может быть, вон та звезда, мигая,
Озарит к тебе мой дальний путь?

ОБЛАКА
Разрушаются храмы, дома,
Города, монументы, пещеры
От стихии, от кризиса веры...
Нерушима лишь Вечность сама.

Часть ее – в небесах облака.
Их тела холодны, безупречны,
Молчаливы, спокойны и вечны,
И с небесной причудой слегка.

Видно, есть в них высокая стать,
Исходящая только от Бога.
Пусть свободна их будет дорога,
Пусть сопутствует им благодать.

***
Учусь я тебя забывать.
Урок постигается, вроде:
Из памяти сердца (как знать?)
Твой образ надежно уходит.

Прохладнее сердцу в груди,
Дыхание проще и глубже,
Тревоги и сны позади,
Когда-то обжегшие душу.

Жизнь в прежнее русло вошла,
Где свет мимолетен и зыбок,
Где мода свое забрала
Искусственным блеском улыбок.                                   

Где радуга в небе тусклей,
Оттенком представ черно-белым,
Где чувства случайней и злей,
Остыв костерком помертвелым...

Учусь я тебя забывать –
И, знаешь, способный я, вроде.
И жизнь моя тлеет на «пять»
Театром безликих пародий.

В МАГАЗИНЕ ИГРУШЕК
Тоскуют куклы в магазине.
Им сиротливо на витрине.
Но верю: в радужном краю
Детишки примут их в семью,
Споют им песню и «покормят»
Хотя бы теплым хлебом черным
И не оставят их одних
Лежать в песочницах сырых,
По-матерински улыбнутся
И от души к груди прижмут.
Ведь не игрушечные чувства
К игрушкам малышей влекут.

Александр Шпаннагель